Обнимает меня крепче, слышу, как дышит. Вязко. Тяжело. Прекрасно. Небо окрашивается в алый цвет, являя собой пробуждение. Новый день. С ним. Он рядом, а другого я не хочу. Не волнует больше, что было в прошлом со мной.

Непонятый. Он мой. И я счастлива, хотя и волнуюсь о нём, но счастлива. Это тоже различно. Можно смеяться, радоваться открыто, прыгать. А можно вот так: руки любимого, обнимающие меня под водой, его обнажённое тело и заревой аромат. Тихое счастье. Другое.

– Теперь шампанского? – Тихо произношу, когда солнце уже поднялось и окрасило своим светом ванную комнату.

– О, нет, крошка, – смеётся Николас. Удивлённо приподнимаю брови, оборачиваясь к нему.

– Это для антуража. Сегодня пятница. Рабочий день. У тебя и у меня. А шампанского выпьем вечером, если ты захочешь, – продолжает он.

– Я хотела прогулять. С тобой. У меня съёмка в девять, а после…

– Нет, Мишель. Мне нужно на работу. Теперь я не могу так просто уйти, они ждут меня на совещании. А тебе, – дотрагивается указательным пальцем до моего носа, оставляя мокрый след, – необходимо учиться.

– Если я уйду, – шепчу и, поворачиваясь полностью, забираюсь на его ноги сверху. – Скажи, если я сейчас уйду, то вернусь ли я сюда ещё раз?

– Что за вопрос? Конечно. У тебя есть ключ, я позвоню тебе, и мы поужинаем где-нибудь в городе, – заверяет меня. Опускаю взгляд на его шею, замечая, как бьётся быстро пульс на вене.

– Чего ты боишься, крошка? Меня? Себя? Обстоятельств? – Приподнимает мой подборок и впивается взглядом, пропуская по моим венам горький шоколад.

– Всего, – прочищаю горло. Теперь честно, буду отвечать ему только честно, без утайки собственных чувств. – Опасаюсь, что случится вновь непредвиденное. Я устала от этого, устала бояться за тебя и за себя. За нас, Николас. Устала быть в подвешенном состоянии. Хоть сейчас не время расставлять приоритеты, но я бы хотела знать. Мы же вместе? Ты позволишь мне ночевать здесь, когда у тебя кошмары? Не выгонишь ли меня? Не заставишь ли снова возвращаться в одиночество? Я не хочу быть там. И боюсь, что уйдя отсюда, никогда не вернусь. Словно это место не желает, чтобы я здесь находилась с тобой.

– Какие глупости, Мишель, – мягко улыбается, а его взгляд теплеет. Кладёт ладонь на мою щёку, проводит ею по волосам и, сжимая затылок, приближает к своему лицу. – Я. Никуда. Тебя. Не. Отпущу. Это лишь рабочий день. Нам надо привыкнуть к этому. К другим отношениям, отличным от тех, что знали. И тебе, и мне. Мы вместе. Всегда вместе, что бы ни произошло. Я рядом с тобой, даже если буду далеко. У тебя есть возможность приходить сюда тогда, когда пожелаешь. А я обдумаю, как сделать так, чтобы ты была и ночью со мной. Обещаю, Мишель, обещаю, что справлюсь. Только выбрось эту ерунду из своей головы. Да, я признаю, что мечусь до сих пор. Но знай, это лишь потому, что я волнуюсь за тебя больше, чем за себя. Больше, чем за кого бы то ни было. Только это и есть причина, отчего моё поведение бывает непонятным для тебя. Слишком много мыслей в голове.

– Хорошо, тогда я спокойна. И совершенно не настроена на учебный день, – тихо смеюсь, обнимая его за шею.

– Даже сейчас мысли наши схожи. Но это необходимо. Я приготовлю завтрак, а ты пока переоденься, – снимая меня со своих ног, опускает на дно ванны. Поднимается и, выбираясь из неё, обматывается полотенцем.

– Одежда там, где и обычно. Про вчерашнюю даже не заикайся. Выброшена. Жду за столом, – наклоняется и чмокает меня в макушку.

Притягиваю ноги к груди, наблюдая, как Николас скрывается в спальне, оставляя меня одну наслаждаться рассветом.

Что будет дальше? Не имею никакого понятия, совершенно. Если раньше я чётко представляла свою жизнь, готовила нехотя себя к браку с тем, кого выберет отец через пару-тройку лет. То сейчас я вольна делать всё, что хочу. Даже не планировать. Совсем не расписывать по часам завтрашний день, а жить. Я ведь тоже не умела этого делать. Разве было моё существование жизнью? Нет. Ни разу. Осознание того, что мои руки развязаны, любимый мужчина рядом, стирает все вопросы и обиды, что остались в моём сердце. Жизнь готовит часто сюрпризы, вроде ранней кончины моего отца, недоброжелателя, пытавшегося настроить нас друг против друга. Только сейчас понимаю, минута за минутой, сидя в ароматной пене, лопающейся вокруг меня, чего я сама себя лишила. Любви. Радости. Преданности. Хватит так вести себя, эта ночь была хорошим подзатыльником, чтобы понять – моё сердце всегда приведёт меня к Николасу. Именно к нему, а не к кому-то иному. Я его, полностью и безоговорочно. Но не его рабыня, а любви, своего сердца и чувств. Пришло время перестать бояться, что он не примет мою любовь, потому что именно она ему сейчас необходима. Не только он принёс в мою жизнь проблемы и боль, но и я в его. Из нас двоих в данный момент мучается только он, физически, а мои раны зажили. Его же… покрою поцелуями и излечу нас обоих, чтобы стать сумасшедшими. Ещё глубже, чем сейчас. И будет больнее, но и слаще. Мы больны друг другом. Наверное, это и есть любовь. Для нас она именно такая. Шоколад с привкусом перца.

Застёгивая рубашку, направляюсь по коридору к гостиной. Сначала слышится рычание, а затем радостный лай.

– Привет, Шторм, – улыбаясь, почёсываю подбежавшую ко мне собаку за ухом.

– Здравствуй, Софи, – обращаюсь к другой, лежащей у ног Николаса под столом. Ловлю смех в его карих глазах, когда он откладывает журнал.

– Она ревнует меня ко всем мужчинам в этом доме, – замечая, сажусь на стул и улавливаю аромат клубничного йогурта.

– Женщины. Вы ревнуете всех, даже тех, кто вам не принадлежит, – издаёт смешок, делая глоток кофе. – Принимайся за завтрак, а то опоздаешь на работу, как и я.

– Я не прочь, чтобы ты опоздал, – бубню себе под нос и беру ложечку, набирая фруктовый салат, заправленный йогуртом.

– Что ты сказала? – Переспрашивает он.

– Вкусно, – бросаю на него взгляд исподлобья, хотя вижу в его глазах блестящие смешинки. Услышал ведь. Медленно, словно растягивая время, поглощаю пищу, пока Николас как ни в чём не бывало возвращается к изучению какой-то статьи в журнале про недвижимость.

– Интересно, – доносится от его края стола.

– Что именно? – Уточняю я, промокая губы салфеткой, и подхожу к Николасу. Вновь рычание от Софи, а затем другое уже от Шторма. Но, не обращая внимания на них, смотрю на красочное фото виллы на каком-то острове.

– Ничего, – не успеваю я рассмотреть картинку, как он, захлопывая журнал, отбрасывает от себя.

– Твоя машина, как обычно, стоит внизу, – информируя, он поднимается со стула и, обхватывая мою талию, ведёт от стола к лифту.

– Спасибо.

– Ключи. Сумка. Телефон, я его зарядил. Тебе необходимо купить новый и к нему аккумулятор, чтобы был всегда с тобой. Майкл сказал, что у тебя проблемы с движком, – он так быстро набрасывает на меня удлинённый кардиган, всё вкладывает в руки, словно пытается избавиться от меня поскорее, что я не успеваю даже слова вставить.